четверг, 23 октября 2008
22:39
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
воскресенье, 19 октября 2008
19:31
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
вторник, 14 октября 2008
07:03
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 13 октября 2008
18:21
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
воскресенье, 12 октября 2008
10:30
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
среда, 08 октября 2008
09:36
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
вторник, 07 октября 2008
18:17
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 06 октября 2008
00:31
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
среда, 01 октября 2008
21:56
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 29 сентября 2008
00:04
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 26 сентября 2008
14:31
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
среда, 24 сентября 2008
22:01
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 22 сентября 2008
16:14
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Порой все средства связи и способы общения кажутся мне до ужаса жалкими. Слишком ограниченными.
Хочется иметь бесёнка на плече. Такую уменьшенную копию другого человека, чтобы она могла видеть, слышать, переживать и обсуждать всё вместе со мной. Чтобы не нужно было бы объяснять: "А вот однажды я заметил вот то-то и подумал вот так-то". И чтобы такой же миниатюрный я сидел на плече у кого-то там, далеко.
Тогда можно было бы не копить мысли в себе, а сразу же обсудить то, что пришло в голову. Когда знаешь обстоятельства, гораздо проще понимать друг друга.
Можно было бы сказать: "Знаешь, мне как-то не по себе здесь, я потерян", - и услышать в ответ: "Я тоже чувствую себя немного лишним здесь, друг. Как хорошо, что мы всегда вместе, хотя и так далеко". Или, например, бесёнок мог бы приподняться на цыпочках к самому-самому уху и сказать что-нибудь такое ехидное о напыщенности окружающего, что я не выдержал бы и расхохотался. А другие строго смотрели бы на меня и осуждали взглядом, но мне было бы плевать, ведь я не один. И где-то в другом месте был бы человек, которому тоже всегда поможет и подскажет миниатюрная копия меня, сидящего на плече.
Всегда напомнит слово, которое так некстати вылетело из твоей головы.
Всегда ухмыльнётся в кулак чему-то такому, что понимаем только мы.
Закроет лапками уши и зажмурит глаза, когда ты вдруг от души выругаешься, и сделает вид, что не слышал.
Как здорово было бы ощущать эту лёгкую тяжесть, имеющую разум, на правом плече.
Или левом?
Хочется иметь бесёнка на плече. Такую уменьшенную копию другого человека, чтобы она могла видеть, слышать, переживать и обсуждать всё вместе со мной. Чтобы не нужно было бы объяснять: "А вот однажды я заметил вот то-то и подумал вот так-то". И чтобы такой же миниатюрный я сидел на плече у кого-то там, далеко.
Тогда можно было бы не копить мысли в себе, а сразу же обсудить то, что пришло в голову. Когда знаешь обстоятельства, гораздо проще понимать друг друга.
Можно было бы сказать: "Знаешь, мне как-то не по себе здесь, я потерян", - и услышать в ответ: "Я тоже чувствую себя немного лишним здесь, друг. Как хорошо, что мы всегда вместе, хотя и так далеко". Или, например, бесёнок мог бы приподняться на цыпочках к самому-самому уху и сказать что-нибудь такое ехидное о напыщенности окружающего, что я не выдержал бы и расхохотался. А другие строго смотрели бы на меня и осуждали взглядом, но мне было бы плевать, ведь я не один. И где-то в другом месте был бы человек, которому тоже всегда поможет и подскажет миниатюрная копия меня, сидящего на плече.
Всегда напомнит слово, которое так некстати вылетело из твоей головы.
Всегда ухмыльнётся в кулак чему-то такому, что понимаем только мы.
Закроет лапками уши и зажмурит глаза, когда ты вдруг от души выругаешься, и сделает вид, что не слышал.
Как здорово было бы ощущать эту лёгкую тяжесть, имеющую разум, на правом плече.
Или левом?
четверг, 18 сентября 2008
Иду в магазин. Навстречу дедок, тянущий на толстой верёвке крашеную доску, один конец которой волочится по земле и громко дребезжит.
Потом с третьей попытки обгоняю бабку на узкой тропинке, не рассчитанной для обгона. В руке у неё авоська, и бормочет что-то тихо под нос.
Думаю: вот живут они, наверное, в одном районе лет тридцать, изредка встречают друг друга спешащие, суетящиеся. Или вообще никогда не встречают.
А, может, вместе у них счастье было бы простое и чистое, большое, человеческое. Но не ведают об этом.
Потом всё то же. Сетую, что жидомасоны пишут на ценниках неверные цены.
Что молодёжь опустилась.
Что дети топчут кузнечика.
Что мусор на улицу выкидывают, свиньи.
Всё то же.
Оказавшись в звукоизоляционной комнате, ты можешь сойти с ума от ясности.
И звука бегущей в ушах крови.
Выйдя, замри.
Слышишь навязчивый гулкий шум, которого не замечал раньше?
Это время летит.
Это хлеб дорожает.
Это где-то весна.
"Кончай ныть и размазывать уныние по блогам", - подумал вчера.
Ибо толку-то.
В эти дни я понял, что есть о ком заботиться.
Что мы в ответе. Я понял это с такой ясностью, как будто никогда не знал этих слов прежде.
На обратной дороге я в этом же парке опять обгоняю эту бабку, в авоське какой-то свёрток. Наверное, сходила куда-то.
И когда пройдя дальше снова вижу навстречу того же дедка с двумя (!) крашеными досками на верёвках, мне думается, что эти двое всё-таки вместе.
И знают что-то такое, чего не знаю я.
Как бы там ни было, появляется уже не вера, а уверенность в том, что
Всё будет хорошо.
Потом с третьей попытки обгоняю бабку на узкой тропинке, не рассчитанной для обгона. В руке у неё авоська, и бормочет что-то тихо под нос.
Думаю: вот живут они, наверное, в одном районе лет тридцать, изредка встречают друг друга спешащие, суетящиеся. Или вообще никогда не встречают.
А, может, вместе у них счастье было бы простое и чистое, большое, человеческое. Но не ведают об этом.
Потом всё то же. Сетую, что жидомасоны пишут на ценниках неверные цены.
Что молодёжь опустилась.
Что дети топчут кузнечика.
Что мусор на улицу выкидывают, свиньи.
Всё то же.
Оказавшись в звукоизоляционной комнате, ты можешь сойти с ума от ясности.
И звука бегущей в ушах крови.
Выйдя, замри.
Слышишь навязчивый гулкий шум, которого не замечал раньше?
Это время летит.
Это хлеб дорожает.
Это где-то весна.
"Кончай ныть и размазывать уныние по блогам", - подумал вчера.
Ибо толку-то.
В эти дни я понял, что есть о ком заботиться.
Что мы в ответе. Я понял это с такой ясностью, как будто никогда не знал этих слов прежде.
На обратной дороге я в этом же парке опять обгоняю эту бабку, в авоське какой-то свёрток. Наверное, сходила куда-то.
И когда пройдя дальше снова вижу навстречу того же дедка с двумя (!) крашеными досками на верёвках, мне думается, что эти двое всё-таки вместе.
И знают что-то такое, чего не знаю я.
Как бы там ни было, появляется уже не вера, а уверенность в том, что
Всё будет хорошо.
среда, 17 сентября 2008
01:28
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 15 сентября 2008
23:36
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
воскресенье, 14 сентября 2008
13:09
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 12 сентября 2008
23:58
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
четверг, 11 сентября 2008
15:04
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра